Рукопожатие Тормунда было костедробильным. Это в нём не изменилось. И борода была такой же, как раньше, но лицо под этими белыми зарослями сильно похудело, а румяные щёки избороздили глубокие морщины.
Королева Селиса в ночь перед отплытием флота устроила пир для Саллы и его капитанов. К ним присоединился Коттер Пайк и четверо высокопоставленных офицеров Ночного Дозора. Даже принцессе Ширен разрешили присутствовать. Пока подавали лосося, сир Акселл Флорент развлекал гостей рассказом о принце Таргариене, у которого была ручная обезьянка. Принц любил наряжать питомца в одежду своего мертвого сына и делал вид, что это его ребёнок. Сир Акселл утверждал, что время от времени принц даже подыскивал мартышке невесту. Лорды, удостоенные такой чести, всегда вежливо, но твёрдо отказывали.
Арнольф приходился дядей покойному лорду Рикарду. Он стал кастеляном Кархолда, когда его племянник с сыновьями отправились с Роббом на юг, и он первым прислал ворона Станнису, объявив о своей присяге. У Карстарков и не было иного выбора, вынужденно признал Джон. Рикард Карстарк предал лютоволка и пролил львиную кровь. Единственной надеждой Кархолда являлся олень, и Станнис это понимал не хуже Джона.
– Может, м’лорду угодно тебя придушить. Именно так я поступил со своей прежней шлюшкой. Думаешь, твой хозяин станет возражать? Определённо, не станет. У него сотни таких, как ты, но нет никого вроде меня.
– Да у половины шлюх в Ланниспорте титьки больше, чем эти холмы, – заявил он Иллирио. – Надо вам переименовать их в Бархатные соски.