– Всегда обожала лебедей. Самая красивая птица в мире по эту сторону Летних островов.
Внутри оказалась такая крепкая медовуха, что у Джона из глаз брызнули слёзы, а в груди расползлись языки пламени. Он сделал большой глоток.
Джон нашел Кожаного ожидающим у подъёмной клетки. Они отправились наверх вдвоём, и чем выше поднимались, тем сильнее становился ветер. На высоте пятидесяти футов от каждого порыва клетка ходила ходуном, время от времени царапая Стену, и тогда ледяные кристаллы дождём падали с неё вниз, сверкая на солнце. А когда она поднялась выше самых высоких башен замка, на высоту четыреста футов, ветер вцепился зубами в чёрный плащ и рвал его так, что тот шумно хлопал по железным прутьям. На высоте семи сотен ветер резал насквозь.
– А ты уверен, что Дейенерис Таргариен сдержит слово, данное её братом?
– Спросите меня через год. Самое сложное впереди. Я ещё должен убедить своих же братьев отведать то варево, что приготовил. Боюсь, вкус не понравится никому.
Джон знал, что ему не стоит улыбаться, но всё-таки улыбнулся.