В тот день они только трижды меняли лошадей, зато останавливались каждые полчаса, чтобы Иллирио мог вылезть из паланкина и помочиться.
В ответ на предложенный ею союз толосийцы объявили её шлюхой и потребовали вернуть Миэрин под власть великих господ. Но это было лучше, чем ответ от Мантариса, доставленный в кедровом сундуке караванным путем. Внутри она обнаружила головы трёх своих посланников, пересыпанные солью.
– Моллюски и мидии! – выкрикнула Кошка, когда он проходил мимо. – Устрицы и креветки! Жирные зелёные мидии!
Даже богороща оделась в белое. Пруд у подножия сердца-древа затянуло корочкой льда, а вырезанное на бледном стволе лицо отрастило усы из маленьких сосулек. В этот час не стоило даже надеяться побыть наедине со старыми богами. Рябина отвела Теона от молящихся перед деревом северян в уединённое место около стены казармы. Они остановились у пруда, наполненного теплой вонявшей тухлыми яйцами грязью. Теон заметил, что даже она начала замерзать по краям.
– Милорд, – ответил он. – Моё место здесь, с вами. Я ваш Вонючка. Я хочу лишь одного – служить вам. Все чего я прошу… мех вина – достаточная награда для меня… красного вина, самого крепкого, что есть, столько вина, сколько может выпить мужчина…
– Его величество – непростой человек. Как и большинство из тех, кто носит корону. Мейстер Эйемон говорил, что многие хорошие люди оказывались скверными королями, и наоборот – из некоторых плохих людей получались хорошие короли.