– Садитесь, – предложил Драказ, показывая на скамью.
– Хорошо быть вороном, – сказал Джастин Масси на четвёртый день похода, когда пошёл снег.
– Две тысячи, – раздался новый голос с последнего ряда скамей.
– Человек должен научиться смотреть прежде, чем сможет что-то разглядеть, – сказал лорд Бринден. – Ты видел тени прошлого, Бран. Ты смотрел глазами сердце-древа в твоей богороще. Время для деревьев идет не так, как для людей. Солнце, земля и вода, а не дни, годы или столетия – вот что понимает чардрево. Для людей время – это река. Мы все захвачены её течением, несёмся из прошлого в настоящее – всегда в одном направлении. Жизнь деревьев иная. Они пускают корни, растут и гибнут в одном и том же месте, и эта река их не двигает. Дуб становится желудем, желудь – дубом. А чардрево… тысяча человеческих лет для него всего лишь миг, и сквозь эти врата мы с тобой можем заглянуть в прошлое.
Тирион подумал о Тише. Он смотрел на поля, по которым когда-то ходили боги.
– Я знаю, милорд, – пришлось сказать Вонючке. – Прошу прощения.