С тех пор, как Боуэн оправился от раны, полученной на мосту Черепов, и лишился одного уха, лорд-стюард заметно похудел.
В комнате наверху лестницы было темно, дымно и ужасно жарко. На узком окне весела рваная шкура, защищая помещение от влаги, а в жаровне тлел кусок торфа. В комнате стоял отвратительный смрад: воняло плесенью, застарелой мочой, дымом и хворью. Пол покрывал грязный тростник, а в углу, на куче соломы, заменявшей кровать, дрожал под грудой мехов Ральф Кеннинг.
«Восточный Дозор», – понял Джон ещё до того, как вскрыл печать. Письмо было написано мейстером Хармуном – Коттер Пайк не умел ни читать, ни писать, – но слова принадлежали Пайку. Они были записаны так, как он и произносил их: прямо и по существу.
– Держаться! Отбросить их обратно! – призывал Джон Сноу, стоя в одиночестве на Стене.
«Если б я только знал, отец, что всё обернётся вот так, то, может, сохранил тебе жизнь».
– Первосвященник красного храма Волантиса, Пламя Истины, Свет Мудрости, Первый Служитель Владыки Света, Раб Рглора.