– Её нет. Сгорела и сожрана. Сорняки прорастают сквозь её разбитый череп.
На башне звонили колокола, созывая горожан стать свидетелями её позора. Великая септа была полна верующих, пришедших на заутреннюю службу. Молитвы эхом отдавались под куполом, но стоило появиться процессии с королевой, как неожиданно воцарилась тишина. Серсея шла вдоль центрального прохода, мимо того места, где после убийства был выставлен гроб её отца, и тысяча глаз неотрывно следила за каждым её шагом. Не глядя по сторонам, она быстро шла мимо. Босые ноги шлёпали по холодному мраморному полу. Взгляды были почти осязаемы. И казалось, что Семеро тоже смотрят на неё из-за своих алтарей.
«У Сурового Дола с шестью кораблями. Бурные воды. "Чёрный Грач" затонул со всей командой, два лиссенийских корабля сели на мель на Скейне, "Коготь" дал течь. Здесь очень скверно. Одичалые едят тела умерших. Мертвецы в лесу. Браавосские капитаны возьмут на свои корабли только женщин и детей. Ведьма называет нас работорговцами. Попытались захватить "Штормовую Ворону", шесть членов экипажа погибли, и много одичалых. Осталось восемь воронов. Мертвецы в воде. Пошлите помощь по суше, море бушует.
Лорд Рамси спустился с помоста к мёртвому мальчику. Его отец медленно поднялся – мрачный, с бледными глазами и застывшим лицом.
– Я веду себя глупо, лорд-командующий, но… Это письмо пугает меня. Видите?
– В покоях мейстера Эйемона, м’лорд, – обитатели Чёрного Замка до сих пор называли их так, хотя старый мейстер, скорее всего, уже находился в безопасности в тёплом Староместе. – Девушка вся посинела от холода и дрожала так, что чуть не отдала богу душу. Тай хотел, чтобы Клидас её осмотрел.