– Не совсем! Вот, смотри, тут солдат бежал, вот тут упал и в сторону пополз. А тут – перекатом в другую ушел. Вот вскочил и снова бросок сделал. А вот тут следы закончились.
– А теперь серьезно, мужики, – глаза незнакомца сузились, от былого добродушия не осталось и следа. – Во-первых, представляюсь – капитан Ильченко, можно просто Василий, разведрота Отдельного офицерского штурмового батальона. Во-вторых, попрошу все же ответить: кто такие и откуда идете?
– Следует, – согласился Харченко, однако же вновь припал к земле. Наконец поиски его увенчались успехом. – Ага, есть, – особист подобрал с земли горсть свежих гильз от ППШ. – Отдам ребятам на экспертизу.
– В каком смысле нет? – поднял голову приготовивший акты Лаптев.
Лаптев индифферентно разглядывал лес, мимо которого проезжали, старательно делая вид, что разговор его нисколечко не интересует.
Утро для Крупенникова выдалось нелегким. В том самом смысле, что может быть понятен лишь человеку, хотя бы один день своей жизни прослужившему в армии. Причем не рядовым, а именно офицером. Пока приняли докладные от командиров взводов, пока второпях проверили их, пока заново не послали лейтенантов перепроверять сомнительные данные.