– Попрошу, – поднял палец отец Евгений, – меня не оскорблять! Правила у нас такие. Священник не имеет права проливать кровь. Даже змеиную. Устав, так сказать.
– Не знаю, – честно признался Крупенников.
– Слышь, майор Крупенников! В военторг зайди.
Над миром людей забрезжила слабая, очень слабая заря надежды.
– Так точно! – еще больше вытянулся капитан.
А лица у них были спокойными. Не равнодушными, нет, просто спокойными. Разве что желваки местами поигрывали, да Яша изредка зло шипел сквозь плотно сжатые зубы. Офицеров штрафного батальона вообще трудно чем-либо удивить: за три года войны и не такое перед глазами прошло. Особенно, когда твоим батальоном самые рисковые наступления начинали и самые страшные прорывы гасили. Такое видели, что нормальному человеку и вовсе видеть нельзя. Вообще никогда нельзя…