– Ну ничего, – пыхтя, пообещала ей девушка, дергая обтянутую шелком горошинку. – Сейчас я тебя… ай!
– Красотища-то какая! – восторженно выдохнула служанка, любуясь на мягкие переливы атласных складок и вычурную серебряную вышивку. – Ой, госпожа, вы похожи на…
– Я того же мнения, – кивнул Ивар. – Ну, теперь, я надеюсь, пускай и со временем, но мы все-таки сможем стать друзьями. Соседи как-никак!
– Если сир Малькольм виновен, – уже знакомым стальным голосом перебила ее леди Мак-Дональд, – он понесет за это наказание. Но помимо сира Малькольма есть еще целый клан. Который в этом случае пострадает ни за что… Погодите, я еще не закончила! – Увидев, что Нэрис хочет возразить, хозяйка Тиорама сделала властный жест рукой. – Да, мы с Малькольмом едины перед Господом, он мой муж и, видит бог, я к нему очень привязана. Но я не только жена, я – мать. Я управляю кланом, потому что у Малькольма на уме только лошади… Без моего ведома и моего согласия никто из клана и пальцем не пошевелит, даже если муж прикажет. А в одиночку справиться с принцем… Вы не глядите, что он такой бодрый, с его застарелым ревматизмом и подагрой это равносильно чуду. Но если он виновен – хоть я ни капли не сомневаюсь в обратном! – я не позволю, чтобы из-за одного человека страдали все остальные. Не позволю!.. Не смотрите на меня, как на фурию. Вы еще молоды. У вас нет детей, нет земель и титула, которые отойдут им по наследству… если за грехи отца все это не отберут в пользу короны. Я не могу этого допустить. Понимаете?
– Ясно… – Эйнар помолчал и, глядя на ее неравную схватку с сундуком, добродушно хмыкнул: – Помочь? Экая ты сердитая нынче.