Девушка тяжело вздохнула и, облокотившись о стол, подперла голову руками. Все дела переделаны, обед дожидается своего часа на плите, Бесс стирает, Эйнар в карауле, Ивар опять с самого утра куда-то умчался и Творимира с собой взял. А леди Кэвендиш уехала. И поговорить-то даже не с кем.
– Он мужчина, – сказала Нэрис. – Я так понимаю, тебе уже сказали, что это не просто лис? Творимир меня сюда принес, он и нашел, а когда нашел, наверное, наш разговор слышал. – Она жестом остановила открывшего было рот мужа: – Можешь не объяснять, я и сама догадалась, когда тот медведь пасть раскрыл и сказал…
Леди Мюррей: Я уверена, это он и был. Не могу знать, все ли эти ценности принадлежали Питеру, но что касается торбы – она самая! Вот заплатка, я ее помню!
Сердито сопя и воинственно поправляя пояс с кинжалом, караульщик круто развернулся, сдвинул брови и… слился со стеной, оставив после себя только слабенькое голубоватое свечение, которое тут же исчезло. Нэрис почувствовала, что у нее задрожали коленки.
– Угу, – смиренно кивнули пришибленные братцы.