Бум. В палубу, прямо перед Витькиным носом воткнулось копьё.
— Во-первых, тайцы не мои. Они свои собственные тайцы, а, во-вторых, Лак говорит, что холоднее не будет.
— А? Что? — Витька вздрогнул и выпал из романтичного настроения. Расставаться с Сенсеем в планы Витьки не входило. — А… а их дети?
Витька проснулся и, не открывая глаз, прислушался. По крыше бунгало привычно колотил дождь — сезон ливней здесь, на островах в Сиамском заливе был в самом разгаре. Егоров полежал с закрытыми глазами ещё пару минут, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Этот дурацкий сон снился ему всю последнюю неделю. Чем ближе был конец ноября, тем сильней Виктора разбирал ужас.
На этом месте Лак, переводивший монолог капитана, споткнулся и почесал бритую макушку.
Из темноты возник Йилмаз. Второй пилот щеголял в трусах и в форменной обуви на босу ногу. В ответ на вопросительно задранную бровь капитана, Йилмаз, постукивая зубами, прояснил.