— Да, — ответил Ниррити, — но свои сребреники он получит после.
Они так и замерли, меряясь силой мышц, пока Яма вдруг резко не присел и не перекатился по склону, перебросив противника через себя.
— Прошу, не беспокойся о приличии, а просто пришли его сюда, — сказал князь.
— Со мной Талисман Бича. На костре у Миросхода сгорела подделка. Я подменил его, чтобы изучить на досуге. Досуга у меня, правда, не было. Постой минуту, я надену его на тебя.
— Послушай-ка, провинциальный родственничек, — начал Ян. — Не припоминаешь ли ты такого сопляка, черт знает чье отродье, из третьего поколения, по имени Яма? Молокосос, который все наращивал и наращивал мощность генераторов, пока в один прекрасный день там у него не шарахнуло; он тогда схлопотал такие ожоги, что пришлось ему влезать во второе свое — пятидесятилетнее — тело, когда ему самому едва стукнуло шестнадцать? Парнишка, который жить не мог без оружия? Тот самый, что анестезировал по штучке всего, что шевелится, чтобы его проанатомировать, так упиваясь при этом своими изысканиями, что мы в шутку трепались, что он обожествляет смерть?
И Яма направился к входу в клетку. Темнота, словно клубящаяся грозовая туча, окутала птичью голову.