– Уже заметили. – Ромар мрачно усмехнулся. – Иначе бы не стали вот так на виду свои дела оставлять. Изгаляются, мерзавцы. Полагают, что уже подзакусили нами.
– Я этого не знаю, – пряча улыбку, произнёс Ромар, – и ни о чём не спрашиваю. Не спрашивай и ты.
Когда наконец шапочка была готова, Баюн покачал головой, цокнул языком, впервые издав слышный уху звук, и тут же унёс обновку к себе. Вернул её лишь через день, и сколько Таши ни приглядывался, никаких изменений обнаружить он не сумел. Дрянная шапчонка, в такой и на люди показаться неловко. И всё же надевал её Таши с трепетом душевным. Шутка сказать – два таких знамых колдуна на пару старались над этой вещицей!
Когда передовые пронеслись мимо, Таши неожиданно успокоился. Не видят его диатриты. Зря пугали пристальным взглядом. То ли беспечными стали после прошлой победы, а может, колдун их пожадничал вчера и убился в открытых воротах селения, так что теперь на его месте какой-нибудь неумёха… Кто знает? Чужинец что зверь, на лицо не отличишь. И незачем отлёживаться носом в грязь перед торжествующей нелюдью. Таши приподнял голову, сквозь щель в циновке следя за боевыми птицами. Хвала Лару – считать он умеет, Ромар обучил.
– Лежать всем! – приказал вождь. – Может, не заметят… но копья держать крепко!
Он и впрямь был благодарен, хотя ещё месяц назад взревел бы раненым бизоном при одной мысли, что его хотят заставить носить на шапке женскую бирюльку, девичье украшение. А теперь – вроде так и надо, главное, дело сделать, а что для этого нацепить придётся, то дело десятое.