– Но, славный Бойша, – прошипела Крага, – если прав Бараг и не в тягости Уника…
– Сыночек, сынок… кровиночка моя… да что ж они, сквернавцы, с тобой сделали?..
И всё-таки нашли причину несчастья, не глазами нашли, а возмущенным обонянием.
Скудной выдалась эта тризна. Всё угощение – из запасов. Где свежатинки-то взять? И хотя и петь начинали, и даже пляску заводили – не таким всё было как должно, натужно получалось. Дорогонько куплена победа, треть воинов в поле осталась; ежели такую цену за диатритов платить, так никаких людей не хватит. Веселились поначалу только несколько молодых воинов, ошалевших от первого боя и первой победы – а главным образом оттого, что назад живыми вернулись. Но и они потом поутихли, пригорюнились – нельзя ж веселиться, когда все вокруг мрачные сидят, словно в селении чёрный мор.
– Ай да девка! – медленно проговорил Бойша. – Что ж это выходит, а, Матхи?