Диатримы на лугу уже насытились. Отяжелевшие, осоловевшие, они медленным, не слишком уверенным шагом кружили по пастбищу. Деловито суетились карлики, дорезая уцелевших овец. При виде Бойши двое или трое диатритов – из тех, чьи птицы казались побойчее, – двинули своих скакунов к частоколу.
– Ищи у меня в сумке гребешок, – торопливо наставлял колдун. – Нашла? Теперь расчёсывай косы на четыре ветра, на восемь сторон, на шестнадцать дорог, на тридцать два пути, на тьму бездорожья!..
– А вот и знакомцы наши, – сказал он негромко, указывая вздёрнутым подбородком в мутную даль, где Уника покуда не могла ничего различить. – Достань-ка мышиную шкурку, но ворожить обожди. Авось так мимо пройдут.
– Ну что, понял что-нибудь в женском колдовстве?
– Ей можно, хотя она тоже ещё очень молода. Её слишком многое тянет к внешнему. Будет ли толк?
– Кто это? – спросил Таши, едва шевельнув губами.