– Что это? – прошептал Таши. Ощущение смертельной опасности передалось ему, но страху молодой воин поддаваться не желал и готов был сразиться хоть с самим Хураком и угостить стрелой даже ненасытного Жжарга.
Не слушая безрукого колдуна, Крага внимательно поглядела Таши в глаза.
– …Сама не знаю, как он меня обошёл, – жалилась Йога. – Ведь человек с виду, как есть человек! И говорит по-нашему, и одежду носит, и оружие у него человеческое. Потом оказалось, что притворялся, – всё у них иное. Я и тогда чуяла, что не нашим духом от него пахнет, а как он появится, то обо всём забывала, дурная становилась, ровно девчонка. Околдовал он меня, что ли? Может, и околдовал… Я ведь дверь в избе повесила такую тяжеленную; запиралась от него, так он всё равно проходил – сама я отпирала или он через застреху проскальзывал?.. Не знаю.
Пловцы не успели обсохнуть, как Бойша выкрикнул начало бега. Это было последнее состязание. Лучше или хуже, но все юноши выдерживали испытание и, вернувшись на площадь у Столпа предков, могли считать себя мужчинами. Все, кроме Таши.
Уника не шелохнулась, не поднялась навстречу гиганту. Зачем? Всё равно высотой с ним не сравняться. Уника увидела себя мёртвой и тихо запела погребальную песню.
– Ну и ладно. Давай-ка огонь в один костерок соберём, чтобы поуютнее…