И на самом деле, соскучившиеся по ходьбе ноги отмеривали за день такие концы, которые по весенней распутице одолеть было бы просто никак. Легко и быстро нашли то место, где заваленный изломанным плавником берег поворачивал к полуночи, и двинулись туда. Дня через три море осталось позади, и теперь предстояло идти наугад. Сначала казалось, что они идут правильно: крутые увалы заставляли отступать сосняк, и Ромар рассчитывал, что не сегодня-завтра покажутся вдали скалы Полуночных гор. Однако день проходил за днём, а ничего похожего на горы не появлялось. Должно быть, они сбились с пути, зайдя слишком далеко на северо-восток. Вокруг уже не было и намёка на лес, всюду тянулись открытые пространства, поросшие чахлым березовым кустарничком и кедровым стланником. Солнце уже почти не падало за горизонт, но и к зениту не подходило, кружило бестолково, словно в те времена, когда предвечный Дзар был ещё вполне живым.