— Движет небом и землей, — продолжал обученный Валька.
Через час взволнованный Антон уже сидел в комнатушке еще больше взволнованного Григория.
— Так будет политически грамотно. Никого не удивит. И намек на коня.
Выпив бутылку любимого вина Уинстона Черчилля, он сильно веселел. Или начинал петь «Без тебя, моя Глафира, без тебя, как без души, никакие царства мира для меня не хороши», или — спорить по любому поводу.
— Кто из членов ученого совета или из присутствующих еще хотел бы выступить? — вяло промычал он.
В роскошную жизнь членов ЦК он не верил или не придавал ей значения.