— Да, все будет кончено, — ответил Сайрес Смит. — В тот день, когда море пробьет стену и проникнет через средний ход во внутренность вулкана, где кипят вулканические вещества, — в тот день, Пенкроф, остров Линкольна взорвется, как взорвалась бы Сицилия, если бы Средиземное море влилось в Этну.
— Да, господин, — ответил Наб, — тут, у входа, у самой дюны, в месте, защищенном от дождя и ветра. Остальные следы стерла буря…
Перед его отправлением Сайрес Смит спросил, не хочет ли он, чтобы кто-нибудь его проводил. Ведь теперь на острове не так безопасно, как прежде.
Колонисты немедленно укрылись в Трубах. Айртон рассказал, как было дело, но не упомянул о том, что пытался взорвать бриг.
После сделанного оставалось лишь вычислить этот угол, с поправкой на высоту над уровнем моря и учитывая понижение горизонта. Для этого надо было определить высоту плато. Величина угла даст высоту звезды Альфа, а, следовательно, и полюса над горизонтом — то есть широту острова, ибо широта какой-либо точки на земном шаре всегда равна высоте полюса над горизонтом в этой точке.
Этот план особенно пришелся по сердцу Набу. Он был упрям и верил в предчувствия, и ему отнюдь не хотелось удаляться от места катастрофы. Наб по-прежнему не допускал мысли, что Сайрес Смит погиб. Нет, такой человек, как его хозяин, не мог утонуть банальным образом, в нескольких стах шагах от берега. Пока волны не выбросят тело инженера, пока он, Наб, сам не увидит своими глазами, сам не прикоснется к бездыханному телу своего господина, он будет считать его живым. Эта уверенность крепко утвердилась в верном сердце негра. Эту иллюзию — быть может, иллюзию, достойную уважения — Пенкрофу не хотелось разрушать.