Калитку снова заперли. Инженер и журналист вернулись в дом. Герберт все еще крепко спал. Пенкроф все время смачивал компрессы. Гедеон Спилет, видя, что ему пока нечего делать, занялся приготовлением пищи, в то же время тщательно наблюдая за частью забора, прилегающего к отрогу горы, откуда можно было ожидать нападения.
Наконец зима миновала. И как раз в первые дни весны произошло событие, которое могло иметь серьезные последствия.
За изгородью — ни звука. Муфлоны и козы, очевидно, спали в стойлах и не нарушали ночной тишины. Журналист и моряк, стараясь не шуметь, уже собирались было перелезть через изгородь, но это противоречило указаниям Сайреса Смита. Правда, предприятие могло окончиться успешно, но неудача тоже была возможна. Если пираты ни о чем не подозревали, если они не знали об экспедиции, предпринятой против них, если, наконец, был шанс застать их врасплох, то стоило ли рисковать этим шансом, необдуманно пытаясь перелезть через изгородь?
— Говорите, мистер Сайрес, — попросил моряк.
Айртон был в это время погружен в глубокий сон, и его оказалось невозможно разбудить. После того, как он произнес несколько слов, его охватило оцепенение, и он снова упал на постель.
— Если это шутка, то очень скверная! — вскричал Пенкроф. — Вернуться к себе и не иметь лестницы, чтобы подняться в комнаты! Это не очень-то приятно усталым людям!