— Ну, это ничего не доказывает, мистер Спилет, — сказал Пенкроф. — Бывали случаи, что киты проплывали тысячи миль с гарпуном в теле, и, если этот кит был ранен в северной части Атлантического океана и приплыл умирать сюда, на юг Тихого океана, это ничуть не удивительно.
— Я думаю, мистер Сайрес, что вам так же легко построить большой корабль, как и маленький. Ни в дереве, ни в инструментах нет недостатка. Это только вопрос времени.
— Но оно кем-то занято, — возразил Гедеон Спилет, которого все еще мучило любопытство.
Не на шутку расстроенный, моряк всеми средствами пытался добыть огонь. Даже Наб помогал ему в этом деле, Он собрал немного свежего мха и, ударяя камнем о камень, высек из них искры. Но мох, воспламеняющийся с трудом, не вспыхнул. К тому же искры, представлявшие собой частицы раскаленного кремня, были значительно меньше тех, которые вылетают из стального огнива. Попытка Наба окончилась неудачей. Тогда Пенкроф, ничуть не надеясь на успех, попробовал все-таки, по примеру дикарей, потереть друг о друга два сухих куска дерева. Конечно, если бы энергию, которую затратили Наб с Пенкрофом, можно было превратить в тепло, ее, наверное, хватило бы для отопления котла океанского парохода. Но результат их усилий равнялся нулю. Куски дерева, правда, разгорелись, но значительно меньше, чем сами участники этой операции.
Задерживать пуск мельницы не было никаких оснований, так как колонистам не терпелось попробовать хлеба с острова Линкольна. Утром в этот день было перемолото от двух до трех буасо зерна, и на следующий день к завтраку на столе в Гранитном Дворце красовался великолепный каравай. Он вышел немного слишком плотным, хотя его замесили на пивных дрожжах, но легко себе представить, с каким удовольствием все его уплетали. Между тем незнакомец не появлялся. Гедеон Спилет и Герберт несколько раз обошли лес, окружающий Гранитный Дворец, но не встретили незнакомца, не нашли и следов его. Это длительное исчезновение их серьезно встревожило. Конечно, бывший дикарь с острова Табор легко мог просуществовать в лесах Дальнего Запада, полных дичи, но разве не могло случиться, что он вернется к своим прежним привычкам и что независимость воскресит в нем инстинкты зверя? Тем не менее Сайрес Смит, словно предчувствуя это, продолжал утверждать, что беглец вернется.
Само собой разумеется, что телеграфная линия, связывающая кораль с Гранитным Дворцом, была исправлена, и ею пользовались, когда кто-нибудь из колонистов находился в корале и считал нужным там переночевать. На острове было теперь вполне безопасно, и не приходилось ожидать нападения, по крайней мере, нападения людей.