– Ничего, – великодушно кивнул оперативник, – я подожду. Ты делай.
Ева с облегчением вздохнула и распрощалась с ними. Она не была любопытной, во всяком случае, не стала приставать и просить разрешения остаться, вероятно, потому, что на рабочем столе у нее лежал новый, еще не прочитанный глянцевый журнал, который, конечно же, куда интереснее каких-то там служебных разговоров каких-то там сыщиков с какой-то Петровки.
– Так, Николай Николаевич, – согласилась Настя.
– А можно мне тоже почитать? – попросил он. – Я же никогда не был в театре на репетиции, а мне страшно любопытно, как это происходит.
В тот день, в тот самый последний день своей жизни, Дмитрий Леоничев сидел дома и работал над очередным контрактом, который подготовил его юрист и который ему категорически не нравился. Он недавно сменил юриста, прежнего уволил, а на его место взял, по рекомендации знакомых, совсем молодого парня, еще ничего не понимавшего в строительном бизнесе. За его работой нужен был глаз да глаз.