Ну, допустим, все так. И что? Почему нужно скрывать этот факт? Что в нем порочного? К чему такая громоздкая, неуклюжая и легко проверяемая ложь о театре?
Значит, все равно придется ждать до вечера, когда Николай Николаевич Блинов соизволит посмотреть записки следователя. Может быть, там будут хоть какие-то подробности. Но и сейчас понятно, что не все так просто в деле Леоничева. Анонимный звонок. Обыск. Обнаружение флэшки с текстами. Поиск доказательств того, что Светлана ненавидела мужа и боялась его. Суд. Приговор. Срок. Гладко и быстро.
– Не вправе, – невозмутимо отозвался Бережной. – Мы – автономное учреждение культуры, от нас никто ничего не вправе требовать. Только Департамент культуры, и то не по всем вопросам. А уж правоохранительные органы нами совершенно точно не командуют. Одним словом, Николай Николаевич, я ваши трудности понимаю, но и вы наши поймите. При всем желании я не могу пойти вам навстречу.
Сергей явился, когда перед ней на кухонном столе уже лежала стопка распечаток.
– Вполне, – обрадовалась Настя. Значит, один и тот же следователь. Вот он, источник информации, откуда Лесогоров черпал материал для своих очерков. – А как бы мне с этим Тихомировым встретиться? Прямо завтра, а?