Теперь он уже не расставался с фляжкой, в которую наливал что-нибудь покрепче, и постоянно делал глоток-другой, прямо с утра начинал. Жизнь становилась все невыносимее, и спасала только работа.
– Экий ты нежный, – неодобрительно заметил Ворон. – Чем же тебя хозяин твой кормил, что ты такой балованный? Устрицами, что ли, или, может, черной икрой?
– Я так понимаю, вы сейчас начнете меня выпроваживать. Историю мы закончили, так что пора мне собираться.
– О господи! – Колодный схватился за голову. – Я как-то не подумал… Да, конечно, мне же говорили, что Артема щипцами… забыл…
– Итак, у нас с вами три варианта, – уныло констатировала Настя. – Первый: Тихомиров до «Новой Москвы» не доехал. Второй: он здесь был, но его почему-то забыли. И третий: он здесь был, и его не забыли, но нам об этом не говорят.
– Почему я должна тебе помогать? Мне ничего не угрожает, меня никто не видел, никто не знает, что я была у Леоничева.