– Да то, что он любого порвет и кому угодно шею свернет. Не слушайте вы его, я вас умоляю! Миша, конечно, накачанный юноша, силища в нем будьте-нате, но… Видите ли, деточка, он трус. Да-да, трус. – Арбенина резким выверенным движением выбросила в щель окурок, закрыла окно и повернулась к Насте лицом. – Вернее, я не так выразилась… Видите ли, у многих актеров есть так называемая боязнь телесного контакта. Он не то что ударить – он обнять другого человека не может без специального усилия. Ему это трудно. Ну, знаете, мысли всякие бывают, например, что человек болен, заразный или просто немытый… У кого-то изо рта неприятно пахнет, и не хочется близко подходить. Такой невроз. Это часто встречается.
– А вот и неправда, – вмешался Ворон, чрезвычайно довольный тем, что помнит цитату наизусть и может наконец утереть нос инвалиду-всезнайке. – Первый могильщик говорит: «Из всех дней в году я начал в тот самый день, когда покойный король наш Гамлет одолел Фортинбраса». Гамлет его спрашивает: «Как давно это было?» А он и отвечает: «Это было в тот самый день, когда родился молодой Гамлет, тот, что сошел с ума и послан в Англию». А про тридцать лет там ни слова не говорится, это уж ты сам придумал, так что нечего тут… Я все дословно помню. – И горделиво оглядел присутствующих.
– Зачем же сразу к Бережному? – Ей показалось, что Федотов даже обиделся. – Я сам Никиту найду и вызову, у меня все телефоны есть. А зачем он вам? Вы что, его подозреваете?
Следователь сделал недовольное лицо, но Зарубин не обратил на это никакого внимания и потащил Настю в угол комнаты.
– А, ты об этом! – Арцеулов откусил большой кусок кекса с изюмом и принялся с удовольствием жевать. – Нет, никого они не нашли. Они, по-моему, вообще искать не умеют, ходят, смотрят, разговаривают, а где дело? Где результат? Еще один труп – вот и весь итог их бурной деятельности. Кругом одни дилетанты! Ну что они могут? Баба и пацан, просто смешно.