– Хорошо, Евгения Федоровна, я освобожусь и приду. Михаил Львович, какие отношения связывали вас с Артемом Лесогоровым?
– Точно! – просияла соседка. – Я вспомнила! Я ведь тоже ее об этом спросила однажды, когда увидела Маргариту с большой дорожной сумкой. Она в сторону электрички шла. Я и удивилась, мол, как же цветы-то, ведь лето на дворе, жарко, их и поливать надо, и опрыскивать.
– Да куда ж тут уедешь, когда за цветами надо постоянно ухаживать, – пояснил он.
– Да кому я нужна – одинокая старуха! Что с меня взять? Разве что квартиру, но я ее уже завещала, так что бесполезно стараться.
– Ну, мало ли… А вдруг он стенографировал не только репетиции, но и пользовался стенографией, чтобы фиксировать сомнительную информацию, а? Вдруг в этой тетрадке отражена не только работа над пьесой, но и компромат какой-нибудь? Это ведь достаточно остроумный способ спрятать от посторонних глаз материал, сегодня стенографией мало кто владеет.