Три знакомые фигуры расположились у костра и дружно повернулись ко мне, когда я вышел к огню. Ребята выглядят измученными и усталыми. Одежда шамана местами обгорела и сияет дырами, а сам он сидит на камне, упершись лбом в посох, пустым взглядом уставившись на огонь. Лицо Алены пробороздил плохо заживший шрам, а странные серебряные доспехи выглядят так, точно их рвали когтями, такие в них сияют прорехи. Часть пластин на руке вообще отсутствует, а пододетая под них тонкая кольчуга свисает рваными лохмотьями. Виктор сидит с перевязанной головой и вертит в руках поломанный лук, однако, заметив меня, откладывает его в сторону и с улыбкой поднимается навстречу.