— Так! Надо покушать. А то клонская еда не радует мою глотку, — сообщил он, недовольно поджав губы.
Мы познакомились и разговорились. Комачо, как и многие «зупер Штерне» локального значения, обладал выраженным комплексом сверхполноценности, а потому был словоохотлив, только успевай запоминать.
— Коля! — воскликнул я. — Чушь, конечно, но фильм совсем не о том! Не про погоны, и не про ракеты. Это антураж, чтобы было интереснее. Фильм о людях! О человеческих отношениях в экстремальной ситуации! Режиссура на крепкую четверку, актеры играют неплохо. Не шедевр, но смотреть определенно можно.
Беготня закончилась тем, что второй паром привез двенадцать «Хагенов» и представители НВФ, то есть незаконного вооруженного формирования, предпочли не связываться. Теперь мы их догоняли, а они улепетывали.
И боль. Огромная, как Тремезианский пояс. Квинтэссенция всей боли. При ожоге я бы почувствовал лишь один ее сегмент, при раздроблении кости — другой. А тут вся и сразу, какая только доступна человеческому восприятию — и даже больше.
С уважением и надеждой на плодотворное сотрудничество,