— Пойдем! — неожиданно легко согласилась она.
Беда в том, что астероид очень нестабильный предмет. Не всякий, но случается.
Зал ответил радостно-подозрительным гулом. Радовались понятно чему, а подозревали — подвох. Тон Афанасия Петровича обещал продолжение в стиле: все хорошо, вот только есть одно «но».
Полетел. Полетел как миленький. Накричался, посчитал чистый оклад без премиальных за смену и полетел!
Кусок бледного мяса что-то рассказывал, отвечал на вопросы, истошно вопя, когда по нервам хлестали инициирующие импульсы. Но это был уже не я. Кто? Не знаю. Какая-то разновидность кататонии, без утраты двигательных и речевых функций тела. Впрочем, какая разница? Тело-то теперь вообще непонятно чье!
— Если пройти немного на восток, можно связаться с космодромом Барбудас. Они, по идее, должны брать паром… — Я замолчал. Я уставился на радар. — Фернандо, не хочу тебя расстраивать…