Тот бой начался внезапно и прошел быстро.
— Все в порядке. Кроме того, Саша, я русский кадет, и что бы ни случилось, присяги моей никто не отменял. Я думаю, что присяга принадлежит только совести человека. Моя совесть чиста, я себя от России не отделяю.
Я кричал, кажется, что-то очень матерное. Требовал вести преследование. Просто матерился, потому что горькая стрела разочарования пронзила мне сердце, как сказали бы клоны. Я выражался совсем иначе, гораздо менее красиво. А корабельная трансляция очень даже того, работала.
— Так точно, товарищ капитан-лейтенант, похоже! Но это вражеский флуггер!
А я лежал в каюте и читал документацию с борта «Ренаты».
Я пробежал глазами некий документ, пламенеющий недоброй официальной синевой фона. Все ясно — очередная подписка о неразглашении. У меня их так много за последнее время, что еще одна погоды не поменяет.