— Эй, Арво, Матти – выходите! Я долго ждать не буду, нам некогда, в штаб нужно ехать.
— Давай, Юра, действуй! Ты парень везучий, может быть, действительно, из твоей затеи что-нибудь получится.
— Что-то ваш товарищ стал очень косноязычен. Не хочет прямо и коротко отвечать на мои вопросы. Тем хуже для него! Сейчас ему будет немножко больно, если это не поможет, то ему будет совсем больно. Потом он станет мне уже совсем не интересен, а мучения его будут ужасными. Придётся его выкинуть на улицу, чтобы своими воплями не мешал слушать следующего. Если и другие мне будут врать, поленьев тут на всех хватит. Если же кто-нибудь вздумает обмануть и дезинформировать меня: назовёт не то количество финских солдат, или наврёт о местах их размещения, то он пожалеет, что вообще родился на свет. Мы все сведения проверим, и, если погибнет хоть один русский, то обязательно мы с вами вернёмся в эту берлогу и продолжим наш разговор. Здесь довольно-таки тепло и уютно, и можно не спеша, по-мужски разобраться с врунами.
— Перминов, проверь, что там с Сидоркиным, и будь поаккуратней, «кукушка» хорошо простреливает этот сектор. Если он ещё жив, то тащи его в тыл. Да, ещё чуть не забыл, сними с него самозарядку и катни её прямо по снегу в мою сторону, подсумок тоже не забудь кинуть.
Как только я заехал на эту возвышенность, бронетранспортёр содрогнулся от удара, и двигатель заглох. А сверху истерически забился наш пулемёт. Только после этой резкой остановки, я начал приходить в себя, и этот процесс резко ускорился, когда, внимательно посмотрев во все смотровые щели, обнаружил, что наш бронетранспортёр стоял, можно сказать, прямо посередине финских оборонительных позиций. Метрах в семидесяти, напротив моей водительской двери был хорошо виден окопчик, с установленным там станковым пулемётом. Финны как раз передвигали и поворачивали «Максим» так, чтобы он стрелял в нашу сторону. Эти манипуляции подействовали на меня, как красная тряпка на быка. Я молниеносно схватил автомат, распахнул дверь и одной длинной очередью прекратил это безобразие. Финны повалились – по характеру их падения я определил, что это уже были не бойцы, а клиенты гробовщика.