Местоположение финского укрытия я определил довольно быстро – к нему вела хорошо различимая лыжня. Здесь её никто и не пытался маскировать, и она упиралась прямо в снежный холм, находящийся метрах в сорока от этого дерева. Правда, пока я стоял и рассматривал этот холм, луна скрылась за облаками, и стало ничего не видно. Но мы с Шерханом, точно по лыжне, подъехали прямо к входу в это строение. Это был небольшой блиндаж, выступающий, максимум, на полметра над землёй и присыпанный сверху снегом. Вырыт он был, по-видимому, давно – комьев земли и пеньков от срубленных деревьев рядом не наблюдалось. Перед входом был вырыт не очень глубокий окоп, из него в сторону дороги смотрело дуло ручного пулемёта.
Пока бойцы добивали раненых, я вытащил из-под лестницы двадцатилитровую канистру. На неё я обратил внимание ещё тогда, когда мы, ворвавшись в этот зал, осматривали все закоулки помещения. Как я и предполагал, канистра была наполнена керосином. Даже не дождавшись, пока ребята закончат с пленными, я начал разливать по всему залу этот керосин. Когда бойня была завершена, и все красноармейцы вышли из дома, я, отбросив пустую канистру в угол, подошёл к входной двери. Последний раз, глянув на то, что мы понаделали, я про себя прочитал короткую покаянную молитву. Потом достал бутылку с зажигательной смесью и с силой кинул её прямо в стену между кухней и залом. Вспыхнуло знатно, я еле успел, не обгоревши, выбежать на улицу.
«— Красноармеец Василий Перминов. Боец средний, но очень исполнительный. Любит отираться возле начальства и по малейшему кивку бросается выполнять любое задание. В трусости замечен не был, но, наверняка, всё-таки, по натуре карьерист и халтурщик. Ответственные вещи лучше ему не поручать.
— Всё, мы закончили, но, наверное, скоро вернёмся, и тогда я побеседую с вашими офицерами.
Однако мой безрассудный рейд был не совсем бесполезным. Во-первых, я убедился, что мои рассуждения были правильными. Во-вторых, понял, что положение сложилось патовое. Ни мы не могли, даже при помощи имеющихся «Бофорсов», уничтожить засевших в церкви финнов, ни у них не получится самим вырваться из этой ловушки. В краткосрочном плане, положение у финнов было более выгодным. К ним в ближайшее время могли прорваться на помощь егеря, или другие уцелевшие части. Мы же могли надеяться на подход наших передовых частей не раньше, чем часа через три-четыре. Нужно было что-то предпринять, чтобы разрубить этот гордиев узел.