Я намеревался подъехать ближе и крикнуть, как там, дескать, дела, но подумал, что светиться не стоит, мое звери приметнее, чем я, их наверняка запомнили.
Я поднялся наверх, в воздухе странный запах, или мне только чудится, но когда вернулся в свой кабинет, он же бывший гиллебердов, с порога увидел, что кресло слегка сдвинуто, один гобелен сорван со стены и лежит на полу, а за ним распахнутая дверца секретной схованки…
В крепости на стене все перестало двигаться. Замерли даже облака в небе, стих ветер, перестали стрекотать кузнечики. Люди едва не падали вниз, перевешиваясь через края и стараясь рассмотреть голову Гиллеберда.
Сэр Вайтхолд вошел, весь сияющий, в лучшем из костюмов, золотое шитье горит огнем, глаза сияют.
— Точно, — согласился я. — Зеленое, толстомордое, с вот такой задницей.
— Этот вепрь разорял пашни моего господина, — заявил всадник. — Это наша добыча!