Споры из-за длины волос меня не волнуют. Меня всегда стригут наголо, потому что я не ходячий.
С тех пор я очень изменился. По малейшему поводу у меня наворачивались слезы, и я плакал. Не помогали ни уговоры, ни угрозы. Я кричал в голос.
– А новенький-то ничего, соображает. В стакане двести грамм, в кружке – все четыреста.
– А мы вторую неделю едим гороховый суп без картошки.
Мне вызвали врача. Пришел молоденький парнишка, присел ко мне на пол, улыбнулся и что-то спросил. Я улыбнулся ему в ответ. Я не хотел с ним разговаривать. Но пришлось.
– Что вы, гражданин начальник, какой порядок? Не видите, как скрутило?