– Вот, – говорит, – Рубен. Теперь у тебя чай с вареньем.
Никогда. Никогда ни до, ни после этого случая я не слышал подобного обреченно-жалобного пения. Когда ехал в автобусе – волновался. После того как услышал хор, волнение переросло в апатию. Мне стало все равно.
Радостная и красивая. Настоящий живой праздник.
Девочка меня не слышит. Задумчиво глядит в пространство перед собой.
Я ловлю себя на мысли, что с едой связаны мои лучшие воспоминания. Все самые лучшие моменты моего детства связаны с едой, вернее, с теми людьми, кто ею со мной делился, дарил мне ее как знак своего расположения. Странно мне это.
– Вы же героиня, – говорю я в восхищении.– Тридцать два года! Бескорыстно служить людям!