Сложнее всего было, прокручивая эти картины снова и снова, отделить реальные факты от наслоений буйной фантазии. В конце концов возникла следующая приблизительная картина вчерашних событий. Что-то заинтересовало Богдана — может, вороны кружили над оврагом, может, еще что, и он направился посмотреть, что там происходит. Кто-то смутно знакомый вышел из оврага, и воин, стоявший на страже, поняв, что выжидать нет смысла и дальше Богдан не пойдет, вышел из-за дерева и попытался достать мальчишку из лука. Он был в полном татарском доспехе, забрало шлема было в виде железной маски. Блики солнца на маске и доспехе нарисовали в сознании Богдана страшное чудовище с горящими глазами. Никто за ним не бежал: сознание в панике часто принимает свое дыхание и свой топот за чужие звуки.
Это было не совсем то, что хотелось услышать, но формально претензий ко мне не было, и можно было уходить одеваться. Все поставленные задания мною были выполнены, и на сцену должны были выйти бойцы из другой весовой категории. Обувшись и позвав Степана на помощь, достал из дорожной сумки, притороченной к седлу, приготовленный матерью мешочек с сушеными травами, останавливающими кровь. Рядом в отдельном свертке хранились игла, которую вчера, разогрев на огне, согнул дугой, паренные в кипятке нитки и белые тряпки вместо бинтов. Наложив левой рукой при помощи Степана восемь швов на неглубокую рану, оставленную на боковой внутренней стороне правой руки Ахметовой саблей, присыпав все это смесью сушеного мха, паутины, тысячелистника и замотав тряпкой, продолжил одеваться. В круге тем временем обстановка накалялась, Иллар призвал к ответу Загулю, требуя полного отчета о его занятиях в последние дни, мотивируя свое любопытство обоснованными сомнениями в законности проводимой им деятельности. Загуля умело отмораживался — мол, я не я, и хата не моя, чего там Ахмет чудил и зачем он в чужих казаков стрелы метал, знать не знаю, да и ответил Ахмет уже по полной. Отвечал он со снисходительной вежливостью, не давая формальных предлогов призвать его к ответу за плохое поведение, сам при этом полностью игнорировал острые выпады Иллара. В круг он не вышел, подчеркивая тем самым, что разговаривает с Илларом по своей доброй воле, к ответу его могут призвать только атаман или товарищество. Ситуация становилась все более неприятной: вызови Иллар Загулю на бой, атаман, скорее всего, запретит проводить поединок, мотивируя тем, что вина Загули не доказана, а то, что мне Ахмет в круге шептал, мало кто понял, да и в расчет никто брать не будет. Тут в круг, сняв шапку, вышел еще один казак и попросил слова. Высокий ростом, широкий в плечах, он двигался с легкостью и грацией большой хищной кошки, для которой не существует ограничений земного притяжения. Такая легкость движений вырабатывается многолетними тренировками передвижений по земле, а не в седле, что было нехарактерно для казаков, с которыми я уже успел познакомиться. Вооружение, боевые приемы и тренировки были заимствованы у монголов, да это и неудивительно, учитывая почти двухсотлетнее пребывание в составе Золотой Орды и отсутствие альтернативной военной силы, способной на равных противостоять воинскому мастерству монголов.
Второй нюанс — пожилой. Не нравился он мне активно. Развил мою паранойю до невиданных размеров. Как только я поднимался, первым делом шел его осматривать, веревки все дергал — не надрезал ли клиент, так что дернешься — порвутся, или еще какую гадость не готовит. И был твердо уверен, что, как возьмут его в оборот, он потерпит, сколько надо, потом расскажет правдоподобную историю, которая заведет нас в глубокую яму. И не исключено, что дно будет украшено заточенными кольями. Для эстетики. Создавать себе трудности, а потом с ними героически бороться — это наш народ любил во все времена.
Вторая задача — осмотреть окрестности и найти ручей, на котором водяное колесо можно поставить. Наша речка чересчур широка, но в нее впадает куча ручейков, — найти подходящий, может, даже не один, шагов пять-шесть шириной, думаю, будет несложно. Желательно недалеко от будущего города…
— Дурной у нас разговор пошел. Держи его возле своей юбки, пока ему аркан на шею не наденут, а тебя разложат перед ним и станут насиловать всем скопом. Может, так его от гибели убережешь. Он просто сгниет в рабстве вместе с тобой. Только спроси у него сначала, хочет ли он такой доли. Все это уже давно переговорено, незачем воду в ступе толочь. Нет третьего пути. Свой путь твой сын уже выбрал… Теперь твой черед рассказывать. Расскажи, как вы сюда попали и почему твой муж на Богдана волком смотрит?