— Вот дерьмо, — пробормотал один из спутников Майлза. Он и двое его товарищей неосознанно встали поближе друг к другу. Они упоминали, что служили когда-то в одном подразделении. Майлз впервые увидел их буквально несколько минут назад, на последнем этапе перед помещением в лагерь, где всем им был выдан полный набор предметов первой необходимости для жизни в лагере Дагула-3.
Майлз узнал один из любимых Тангом афоризмов Сун Цзы. В плохие дни Танг имел привычку цитировать умершего четыре тысячи лет назад генерала на его родном китайском; в добром расположении духа он сопровождал фразы переводом. Майлз огляделся, подсчитал оружие, людей, технику. У большинства охранников в зеленом были парализаторы. Тринадцать против… троих? Четверых? Он глянул на Николь. Может, пяти? Сун Цзы советовал: «в отчаянном положении — сражайся». Может ли положение стать отчаяннее, нежели сейчас?
— Ха. Хороши для тех, кто умеет далеко метать. Не бойся, у нас нет их в списке, — он протянул диск Белу.
— Все знают, что сын графа — мутант. — Ее глаза блеснули, расширившись от сознания собственной смелости. — Некоторые говорят, это оттого, что граф взял инопланетную жену. Некоторые говорят, что это от радиации, что с войны осталась, или от болезни, которую он подцепил, э-э-э… распутничая в молодости со своими сослуживцами-офицерами…
— Пытался. Был бит. После этого пытался в другом месте.
— Как бы то ни было, доктор Канаба просил меня солгать тебе снова. Он хотел втихую сделать тебе общий наркоз, чтобы вырезать свой образец. Он трус, ты уже должна была это заметить. Сейчас он за дверью, дрожит от страха, что ты узнаешь, что он для тебя готовил. Я думаю, что местного обезболивания из медпарализатора вполне хватит. Я бы сам точно хотел быть в сознании и наблюдать, если бы имел дело с ним. — Он с презрением слегка щелкнул по пневмошприцу.