— Сэр… я просто отошел… — голос Оливера дрожал, — я ничего не хотел, сэр… просто я увидел… ударил… а этот за пистолет… я и его… Сэр, вы знаете… у меня Алишия… такого же возраста… она в школу пойдет… твари…
В тот день отец послал его домой за лепешками, торговля шла неожиданно бойко, он продал все, что есть, и начал даже опасаться, что им не хватит муки — а до автолавки, где можно купить и муку, и много чего еще, было еще два дня. Он побежал домой, взял у матери готовые лепешки, сказал, что нужно еще, — и побежал обратно. Он знал, что на стоянке у кишлака стоят несколько грузовиков — бежал быстро, чтобы успеть, чтобы у отца не кончились лепешки для торговли, бежал, прижимая к груди стопку свежевыпеченных, пышущих жаром лепешек. Он бежал так быстро, что не заметил одну из этих машин, быстро ездящих, не посмотрел по сторонам. Бампер машины шурави отбросил его на обочину (Аллах уберег — не под колеса), и лепешки рассыпались по дорожной пыли.
— Пусть накрывается, — жестко сказал майор, — мне до этого графика, сверху спущенного, что до одного места. Делай что хочешь, но чтобы две птицы над группами были.
— Бер-один, затаиться и ждать! В случае чрезвычайной ситуации — уходите самостоятельно.
И если уже из войск неверных бегут и становятся муджахеддинами братья, у которых открылись глаза и которым стала ясна лживая и двуличная политика муртадских правителей региона, лишь для вида совершающих намазы и жертвующих деньги на нужды уммы, а в душе не верящих — значит, недалек тот день, когда пламя Священного Джихада охватит весь мир.
Вертолет завис над зданием спорткомплекса, потом быстро пошел вниз на посадку. Раньше здесь было футбольное поле, люди играли в футбол, занимались другим спортом в тренажерных залах, теперь же — грязь, кучи мусора и больше ничего.