Он качнул головой, невесело усмехнувшись.
— Может быть, следую твоему совету и проникаюсь искренней жалостью к арестованному? — предположил он уже без улыбки. — Итак, Дитрих, я иду к Керну сам, докладывать о том, что ты отказываешься проверить версию? Или сразу к герцогу? Или мы все-таки ведем на опознание Беренику Ханзен?
— Не отпустит, — равнодушно отмахнулся здоровой рукой кардинал. — Сердце сдюжило — и то утешает, но хорошим instructor'ом мне теперь уже не быть.
— Разумеется. По факту смерти Филиппа Шлага ведется расследование, посему, пока мною не будет осмотрено все, что может представлять в свете этого интерес для следствия, никто не может остаться наедине с возможными уликами.
— Ублюдок… — прошипел он тихо, чувствуя, как заныли костяшки, а челюсти сжались до боли в скулах.
— Стой, Дитрих, я не понимаю, — пробормотал он оторопело, — это что же ты хочешь сказать? Lenоcinium?