— Он профукал всех свидетелей! И это, опять же, лишь с его слов можно говорить о том, что их смерть не на его совести в более буквальном смысле!
Выслушав в ответ молчание — могильное, подумалось с невеселой усмешкой, Курт тихо улыбнулся.
— Молодец, — одобрил Курт, и переписчик едва заметно покривился, будто от удара под ребра, снова вперившись бесцветным взглядом в угол камеры. — И, чтобы мне не бегать туда и обратно, а тебе не пребывать в неведении относительно своей судьбы дольше нужного, ответь мне теперь, насколько часто в твоем списке упоминается Филипп Шлаг и что его интересовало.
Он поднял руку, проведя ладонью по затылку, и вдруг сбросил куртку, швырнув ее на постель.
Курт понял вдруг, что забыл следующий вопрос, который всего минуту назад крутился на языке. Просто выпало из памяти все, что было важным лишь только что, словно и важным стало нечто другое…
Оторваться от этих губ стоило невероятного усилия, почти невозможного, нечеловеческого.