Маляренко еще раз сплюнул и мысленно продолжил: «Пойду по берегу. В том же направлении, куда и шел. Если это остров, то вернусь назад и тогда двину вглубь, подальше от берега. Если это не остров…»
Чтобы не сорваться и не закричать, Володя изо всех сил сжал зубы и постарался не шевелиться, притворяясь спящим. Сквозь прищуренное веко он видел, как, тяжело переставляя ноги, в шалаш вернулась Мария. Девушка повалилась на травяную подстилку, повернувшись к мужчине спиной, и свернулась калачиком. Владимир видел, как вздрагивают ее плечи, а тело сотрясает дрожь — девушка беззвучно плакала.
«Нет. В отключке. Блин, руки трясутся. Все, успокойся. Все будет нормально. Помощь обязательно придет. Мы ж где-то возле трассы. Вылетели ночью из-за дождя в кусты. Должен же хоть кто-то проехать».
Внутри действительно было совсем пусто, сняты все сиденья, ободрана вся внутренняя обшивка и откручены задние двери. Еще не было одной задней пары колес. Подивившись такому вандализму и убедившись, что ничего интересного здесь больше нет, Ваня стал взбираться по крутому склону на другую сторону оврага. Помучившись с осыпающимся суглинком и разок проехавшись пузом вниз, Маляренко отыскал в стороне настоящую земляную лестницу, ступеньки которой, укрепленные прутьями, были вырыты прямо в склоне. Мысленно пожелав здоровья тому, кто это сделал, Иван с легкостью поднялся наверх.
— Юрка! Тащи сюда всю бражку. Сегодня пьем! Объявляю первый день весны! — Голос вождя гремел на всю округу.