Длинен был летний день, но и у него не хватило терпения выслушать богатырские речи до конца. Солнце притомилось и пошло ночевать к себе за окоем.
– На ветер не поправился, – осудил он сам себя и застегнулся.
«Эх, дубину–то я оставил!» – пожалел Жихарь, скача на одной ноге и вытряхивая реку из ушей.
– Да мы недалеко, – уверяли они князя Микромира.
Полетели первые комья земли. Удары становились все глуше и глуше.
– …Три миллиарда восемьсот сорок миллионов двести двадцать семь тысяч сто девяносто пять… Три миллиарда восемьсот сорок миллионов двести двадцать семь тысяч сто девяносто шесть…