– Мы, понимаешь, идем сторонкой, чтобы обойти колдунов, а ты сам к ним в лапы лезешь! Пойдем, королевич, а тебе за вино спасибо…
– Так мы и вправду до вечера не доберемся, – рассердился Мутило, пристроившийся за княжеской спиной и вцепившийся лапами в широкий кожаный пояс Жихаря. – Тоже мне богатырь! Трюх–трюх, трюх–трюх… Не на водовозной кляче едешь! Смелее надо! Отчего шпоры–то не надел? Тогда каблуками его изо всей силы! Не бойся, не поранишь!
Жихарь поднял золотую ваджру над головой, но, что надлежит говорить и делать, конечно, не знал. Тут и Медленное Слово не поможет – живо это слово растерзают на мелкие звуки здешние лиходеи.
Потом в корчму завалился бродячий сказитель Рапсодище, старый Жихарев знакомец и собутыльник. Рапсодище его, конечно, не узнал и стал предлагать за еду и выпивку потешить народ. Народ был прижимист и тешиться не хотел – небось не праздник, а простой день, можно и без потехи.
– Правильно! – гаркнул Жихарь. – Скоро месяц уже, как из–за твоей, змея, ложной вести у нас сплошные споры и наказания!
– Нашел! – раздался торжествующий писк. – В гору ваш Беломор идет!