Крыса, не глядя, протягивает ему игрушку. Слон не берет. Прячет лицо на плече у Коня и тихо хнычет. Конь берет жирафа, говорит Крысе спасибо, а Слону: «Ай-ай-ай, чего это ты расхныкался, как маленький?» Потом с удовольствием объясняет всем вокруг, что Слон ужасно боится Крысы.
— А что? — фыркает Сфинкс. — Интересная версия. По ней, правда, выходит, что в меня он вообще влюбился с первого взгляда. Мои слезинки его радовали больше твоих. Я на них не скупился.
— Разве поймешь? Говорит, со дна реки. Где водоросли и песочные люди. Хватит с нас и одной Русалки, как ты думаешь?
— Не ел я его. Неужели, убив кролика, я стал бы держать его кости у себя под кроватью?
Высушенный и обогретый, сижу в халате над шахматной доской. Напротив сидит Сфинкс. Дергает бровями, изображая усиленную работу извилин, но сам больше прислушивается к дворовым воплям.
— Вы не поверите, — Ральф мельком взглянул на застывшего в оцепенении Акулу. — Не поверите, до какой степени это поражает меня самого.