Смотритель вздыхает. Знал бы, что виноваты люди, поговорил бы с ними сам. Она же так разберется, что и хоронить нечего будет. Хуже того — никто и не вспомнит, что кого–то надо хоронить! Ее власть — над текучей водой, а что такое время, если не река? Вот сделает так, что человек и не рождался никогда… Страшно, аж жуть!
А потом — ржание лошадей, непривычных к морским путешествиям, полные паруса на горизонте, машущие вслед руки.
Спрашивает по–гречески. Значит, главный ответ — за ней.
Король Диведа встал, уперся кулаками в стол. Смотрит Немайн в глаза — не так глядел, когда за ушами чесал — на плацу, перед зимним походом. Тогда она принесла спасение. Что теперь? Выбора нет. Есть долг. Долг платят.
- Великой Дон, — уточнил король, — Дон — женское имя!
— С греками поговори, — посоветовала сестра, — наверное, знают…