Пенда вернулся к столу, отхлебнул чуть горчащего варева. Продолжил.
— Это им Сикамб привез в прошлом году. Да, уже прозвали «греческим зерном»…
Пирр все умел договариваться — в покоях и залах, пока угроза оставалась словами и не могла реализоваться немедленно и страшно — но каждый следующий договор становился все тяжелей. С самого начала из перечня соправителей исчезли дочери Ираклия, потом и Мартина из коронованной императрицы оказалась всего лишь матерью императоров, потом к ее сыновьям прибавился племянник. Пирр просчитал, что дальше. Узнал, кого прочат на опустевшую кафедру. Сначала хотел добраться до дворца, предупредить — но на улицах было уже неспокойно, и он не рискнул. Корабль унес патриарха в Африку, а императорская семья осталась на расправу.
Палуба вздрогнула: в нее врезался дротик. Маленький, зато со свинцовым грузом.
— Этот язык здесь понимаю только я… Но раз ты знаешь греческий, говори на нем, и тебе ответят.