— Догадливая… — Васька противно хихикнул и облизнулся. — Хотел, хотел… но об этом я с тобой попозже поговорю. Сейчас мы с дядь Давидом уезжаем. Закрой за нами.
— Если тебя устраивает твоя нынешняя работа, почему ты ищешь другую? Учти, здесь ты сможешь заработать не больше… ну, тоже долларов трехсот, например.
Аня разозлилась. Кажется, очень сильно разозлилась, так сильно, что, наверное, сейчас смогла бы ударить этого противного Ваську по лицу. Или всё-таки не смогла бы? Лицо этого противного Васьки — слишком высоко, до него ещё дотянуться надо…
— Ну, что ж вы такие? Даже не догадаетесь помочь. Или сегодня опять болеете?
— Почему это романтичность? Во мне практичность бродит. Раз уж еда приготовлена — её кто-то должен съесть. Логично?
Васька появился поздним вечером, уже ближе к десяти, с таким видом, будто ничего не произошло, будто не он орал на мать, будто не он ушел из дома, хлопнув дверью. Кажется, его никто уже особо и не ждал, когда в прихожей печально дзинькнул колокол. Царь Давид был в своем кабинете, дама Маргарита говорила с кем-то по телефону, так что дверь пришлось открывать Ане. Настроение заранее испортилось.