— Эй, перестань, — попросил Волк. — Мы сами с ним поговорим. Ты чего?
— Мог и с кем-то еще, — не соглашается Горбач. — Он такой. Непредсказуемый.
Пышка обернулся за подсказкой, но погруженный в журнал Спортсмен его проигнорировал.
Почти вся группа была в фуфайках с яркими, кричащими надписями. Кузнечик понял, что эта мода появилась в его отсутствие. Фуфайки сообщали: «Объятый пламенем!», «Моя жизнь — сплошное разочарование», «Держись подальше!». Лица над яркими надписями казались взрослее.
Как только Ральф ушел, он занял его место на кровати и схватил оставленную Валетом гитару. Попытался играть, но ему мешала перевязанная рука, и он размотал повязку.
Он вскрикивает и роняет плакат. Нагибается и, подхватив его за край, быстро отъезжает. Плакат стучит по паркету болтающимся древком.