Паук оказался резвее. Он лишь слегка присел на задних ногах, выставив передние две прямо перед собой. У этой твари прямо над сочленениями оказались длинные шипы – продолжения ног. Лошадь грудью налетела на них, как на копья. Задние ноги паука не выдержали удара и согнулись под тяжестью лошади. Нападающий тут же оказался подмятым телом животного, бьющегося в агонии.
Клочок материи от штанов одного из крестьян трудно было не заметить. Да и других примет хватало. Крестьяне точно поднялись здесь.
Двое живых пристроились сразу за командиром, прикрывая его и отрезая от Гнома. С живыми было легче – Брентон скосил глаз и прикинул незащищенное шлемом место на шее у патрульного, которое прекрасно подходило для того, чтобы отправить его к праотцам, одновременно упокоив от возвращения.
Вокруг того сгрудились уже трое пауков, да и тех, кого он подрезал, нельзя было списывать со счетов.
Ким выдернул стилеты. Как бы то ни было, но что-то нужно было предпринимать и делать это как можно быстрее. Надежда на то, что Лашан придет в себя, таяла с каждым его новым ударом.
Магия приобретала странный привкус на этой глубине. Становилась глуше, невнятней, любое простое заклинание как будто блекло и размывалось. Порой Виктору казалось, что даже огонь на его посохе начинает терять яркость, и маг протирал глаза, чтобы избавиться от наваждения.