– Я собирался остановиться в городке в часе пути. Но что-то мне подсказывает, что нам с вами придется искать новое место для ночлега, а то и вовсе ночевать в лесу.
Однако когда заволновались лошади, насторожились уже все мальчишки. Они знали, что лошади просто так дергаться не будут, и опасность, на которую животные могли среагировать, носит вещественный характер.
– Я говорил с каждым, кто способен говорить. – Вик встал со стула в обеденном зале и прохаживался за спинами товарищей. – Говорил вместе с учителем. Мы цеплялись за каждую деталь. За каждую мелочь. Мы слушали их всех сразу. Вызывали по одному. То, что помнит один, пересказывали другим, заставляя вспоминать новые подробности. Они все равно помнят слишком мало. Шли под землей. Шли в полной темноте уже со второго дня. Вы не представляете, как человек мало запоминает, если ничего не видит вокруг.
Среди живых, потому что жрецы кричали во весь голос, что сильнее воинов, выступающих на этой арене сегодня, могут быть только мертвые. Те, кто уже вкусил дар бессмертия, стояли на другой ступени, с ними не мог сравниться никто.
Рем сидел, прислонившись к отвесной стене ущелья.
Стражник, тот самый, который довел до белого каления отряд еще по дороге к столице, горделиво похлопал по плечу стоящего рядом с ним закованного в латы с ног до головы мертвеца. Действительно великолепная карьера – сначала водить по деревням скелетов, а теперь почти что свежие трупы.